Лермонтов так точно выразил наше чувство к родине: люблю странною любовью. И правда, что тут любить — а вот не прикажешь сердцу и все тут!
Вот и у Владимира Британишского стихи ведь о том же, о странной любви к родине.
Не рассслюнявленным словечком -
ядрёным словом, если б мог,
я рассказал бы этим речкам, плетням, калиткам и крылечкам,
горшкам, ухватам, русским печкам,
о том, как в сердце их берег.
О той любви неразделённой,
с огнём непонятым в очах,
когда встречаешь изумлённый
и провожаешь промолчав.
И та же странная любовь в каждой строчке Юрия Роста о бабе Уле и бабе Дарье, единственных жительницах деревни с ягодным названием Ежемень.
Вот и у Владимира Британишского стихи ведь о том же, о странной любви к родине.
Не рассслюнявленным словечком -
ядрёным словом, если б мог,
я рассказал бы этим речкам, плетням, калиткам и крылечкам,
горшкам, ухватам, русским печкам,
о том, как в сердце их берег.
О той любви неразделённой,
с огнём непонятым в очах,
когда встречаешь изумлённый
и провожаешь промолчав.
И та же странная любовь в каждой строчке Юрия Роста о бабе Уле и бабе Дарье, единственных жительницах деревни с ягодным названием Ежемень.
Комментариев нет:
Отправить комментарий